Валерий Гумаров

Статья опубликована в семнадцатом номере журнала «НБИКС-Наука.Технологии»

Единственный способ установить границы возможного –

это выйти за них в невозможное.

/второй закон Кларка/

 

Если обратиться к рвущимся в мир идеям и технологиям и несколько сбоку и малость сверху обозреть без излишнего оборзения нынешнее состояние мировосприятия в формате науки, как инструмента познания окружающего мира и осознания человечеством «Кто мы?» и «Зачем нам явлены вся красота и непостижимость окружающего нас мира?», то надлежит отметить, что современная наука вплотную приблизилась к одному из величайших открытий, которое, подобно открытию Коперника, кардинальным образом изменит представление человечества о мире, в котором оно существует (его окружающем). Некоторые научные направления (ряд физических наук: физика элементарных частиц, релятивистская механика, астрофизика, космология) и пристально следящие за ними служители Марса уже вышли за рубежи этого открытия, работают в тех областях и оперируют теми понятиями, которые проистекают из этого открытия. Осталось только найтись мальчику, который, как и андерсеновский герой «Сказки о голом короле», первый вслух прилюдно скажет ту истину, которая уже очевидна для многих ученых, но боязнь потерять лицо перед своими коллегами останавливает их перед публичным заявлением об этом открытии.

Не претендуя на роль мальчика-героя, предлагаю обратить внимание на такое «переплетение» пространства и материи как вакуум, который современная физика уже не трактует как пустоту, что было прежде. С совершенствованием инструментария и продвижения вперед теории физики поняли, что вакуум – это  «бульон первоздания», где постоянно рождаются и исчезают виртуальные частицы. А может они не такие уж и виртуальные?

Начнем с того, что физическое пространство – это то, где «что-то есть». Под «что-то» разумеются объекты наблюдения или изучения, отличающиеся друг от друга совокупностью свойств, которые наблюдатель или исследователь может интерпретировать как разные состояния материального пространства. Должно быть «что-то», что отличает одну точку пространства от другой. Те же координаты – это не пусто место, а место нахождения объекта исследования или изучения. Если этого объекта там нет, то как-то не корректно рассуждать о физическом пространстве. Natura abhorret vacuum – природа не терпит пустоты / Аристотель.

Это отличает физику от математики, которая, по мере становления науки, как инструмента познания мира, стала инструментарием физиков, оттачивающих на оселке «царицы наук» свои теории. Но «царица» пошла своей дорогой, за которой покорно потянулись физики. И сейчас при всем при том, что основной постулат науки – повторяемость «наощупь» всеми и вся, а для физики это эксперимент, даже для физиков-экспериментаторов возникает большой соблазн увидеть то, чего нет, но должно быть на основании расчетов их коллег теоретиков. И причислить это к непреложным научным достижениям. И игнорировать то, что они видят воочию или им показывают их приборы, но математически недоказуемо.

Тут-то как раз и мысли роятся, а туда ли мы пришли, куда «царица» завела? А теоретики такое натеоретили, что ни один эксперимент не подтвердит? Потому как нечем. Нет у экспериментаторов такого прибора. Пока. Пока теоретики не рассказали, каким он должен быть и что надо искать.

Может быть, проще стать? Под ноги посмотреть? Где видятся такие простые кирпичики мироздания, как электрон и позитрон.

И вопрос возникает: «Какой была бы современная физика, если бы электрон и позитрон были открыты одновременно?»

Меня мысль свербит, каким бы было сейчас наше видение мира от атома до Вселенной, если бы электрон и позитрон были открыты в одно время? Сдается, что не было бы сейчас раздрая между математикой, как прикладного инструмента физики, и самой физикой, как описания реальности окружающего мира. И затабуированная сейчас теория эфира представлялась бы нынешнему научному миру в ином свете.

К вопросу доминирования математических выкладок над физическим смыслом. Как говорил преподаватель матанализа, когда я учился в московском Физтехе, «из верного математического утверждения можно получить только верные выводы, из неверного математического утверждения можно получить все, что угодно, в том числе и верные выводы». Сейчас, похоже, в ученом мире доминирует подгонка теории под расчет, где за основу расчета взяты некорректные модели, а экспериментальные данные вообще отходят на второй план, если они не укладываются в общепризнанные модели. Вот и являются научной общественности черные дыры, частицы бога, темные материи и прочая псевдонаучная атрибутика, призванная заретушировать дыры в нашем непонимании окружающего мира. Заплатки на физике, пришитые математиками на скорую руку.

С высоты сегодняшних наших представлений об окружающем нас мире ясно, что:

1) Нигде нет прямолинейного движения, которое постулируется в первом законе Ньютона. Инерциальных систем не существует в принципе. Мир образован вихрями разного масштаба, и в какой бы точке пространства, будь то Вселенная или микромир, не находился наблюдатель, он оказывается вовлеченным в вихревое движение.

2) Физические процессы надо рассматривать в четырехмерном представлении, где время тождественно одной из пространственных координат. То есть замкнутые физические системы должны иметь, по крайней мере «четырехмерное строение», где время не особь, а составляющая. Тогда не получится, что электрон вращается вокруг ядра с ускорением без потери энергии. Более того, тогда не будет недоразумением постулирование независимости скорости света от скорости наблюдателя, если принять во внимание, что сам наблюдатель неотделимо движется в «системе света». Просто, измеряя скорость света, наблюдатель измеряет скорость движения до горизонта, когда горизонт движется вместе с наблюдателем.

3) Вакуум не пустое физическое пространство и не математическая абстракция, а физическая система, состоящая конкретных физических элементов, где происходят конкретные физические процессы. В свете нынешних наших знаний о строении мира логично предположить, что вакуум представляет собой пространство наложенных друг на друга электронов и позитронов, проекция которых в наш трехмерный является для наблюдателя с современным арсеналом средств фиксации физических процессов, как пустота в лучшем случае со слабым мерцанием непонятно чего. Отвлекаясь немного в сторону… Если бы я был творцом, то мне хватило бы двух элементов, как хватает 0 и 1 для построения всего бесконечного пространства натуральных чисел. А если к сему присовокупить несовершенство восприятия информации наблюдателем, через которого я буду получать информацию о созданном мной двоичном мире, то этот мир явится мне в необозримом многообразии, подобно тому, как дисплей передает нам комбинации 0 и 1 в микросхемах в виде экранного изображения.

4) Движение материальных тел в пространстве можно представить (по аналогии с электронно-дырочной проводимостью) как распад и слияние электронно-позитронных пар, составляющих вакуум: распад пар – появление в точке распада материи, слияние пар – возращение материи в состояние вакуума. Тогда Первый закон Ньютона преобразуется в утверждение: при равномерном прямолинейном движении число распадающихся электронно-позитронных пар, образующих тело, равно числу возникающих электронно-позитронных пар, суммарная энергия распада-возникновения равна нулю, а, значит, равна нулю и сила, действующая на тело… Точнее, наоборот получается: если число распадающихся электронно-позитронных пар, образующих тело, равно числу возникающих электронно-позитронных пар, то мы воспринимаем тело, как равномерно и прямолинейно движущееся.

5) И само заглавно. Мы, как часть этого мира, участвуем в его непрерывном движении. Физически это значит, что то место в пространстве, в котором мы сейчас находимся, мгновение перед тем было открытым космосом, равно как оно через мгновение опять станет открытым космосом, и нас там уже не будет. Мы вместе со всем, что нас на Земле окружает каждомоментно становимся частью места во Вселенной, чтоб через мгновение исчезнуть из этого места во Вселенной. И «нельзя дважды войти в одну и ту же реку» не потому, что «все течет, все меняется» в обыденном нашем понимании. Все меняется в физическом смысле: мгновение – и нет не то что реки, а и самой Земли в том месте Вселенной, где все это только что было. И отделяет все это четвертая координата пространства – время. Лишь время способно отделить физический объект в прошлом от того же физического объекта в будущем. Отделить таким образом, что эти объекты не пересекаются в нашем трехмерном пространстве. Время является одним из измерений многомерного пространства, в котором наша Вселенная – лишь тонкий трехмерный лист, летящий в более многомерном пространстве. А человечество, в свою очередь, летит по необъятным и неизведанным просторам Вселенной на маленьком кораблике под названием Земля. Порою кораблик этот натыкается на некие энергетические образования, о существовании которых люди еще даже и не подозревают. И тогда изумленный и испуганный (иногда и не без основания) экипаж наблюдает на своем корабле странные и непонятные явления, за объяснениями которых он обращается к своей фантазии. По отношению к этим явлениям нынешнее человечество находится в еще более незавидном положении, чем его предки, бороздившие на утлых суденышках просторы Мирового океана, который представлялся им то безжизненным и необитаемым, то населенным страшными и ужасными существами. Слишком мало на сегодняшний день люди знают о структуре пространства, по которому им приходится путешествовать. Они фиксируют лишь очень крупные энергетические образования типа звезд и галактик, а более мелкие космические явления пока недоступны для их изучения. Но, тем не менее, они существуют и время от времени дают человечеству знать о себе.

Это лишь малая часть того, что просматривается в физике через призму наших нынешних знаний. Только…

Вот что написал какой-то физик несколько лет назад (ссылка на первоисточник у меня осталась, но из интернета текст удален, остались лишь перепечатки на некоторых сайтах, так что имя автора не известно)

 

«У меня есть друг физик. Работает на БАК в Швейцарии. Когда мы общаемся, он говорит, что не уверен в том, что мир такой, как представляют физики, не уверен, что наука развивается в правильном направлении и т.д., но он никогда не скажет об этом своим коллегам ученым. Сразу работу потеряет.

В западном научном сообществе не принято сомневаться в теориях и моделях мира, существующих в физике. А для ученых наука – смысл жизни, вот и проходится молчать и заниматься мейнстримом. Иначе, просто не поймут, это в лучшем случаи, а в худшем – можно и работы лишиться.

Большинство ученых верят в науку сильнее, чем религиозный человек в Бога. Они боятся слов «я не знаю» и никогда не признаются в том, что та часть мироздания, которая еще не исследована физикой, но описана теоретически, может быть другой.

Самое интересное – уже давно всем понятно, что из низшей системы нельзя логически вывести систему высшего порядка. Пример: если бы цивилизация клеток решила просчитать возможные результаты объединения этих клеток в организм. Пусть бы они сотни лет считали возможные результаты на своих клеточных суперкомпьютерах, человеческий организм, а тем более мозг, уже не говоря о человеческой цивилизации, они бы просчитать не смогли в принципе.

Я совсем не утверждаю, что мир непознаваем! Познаваем, да еще как! Но не всегда классическими научными методами. И это главная трагедия современной западной цивилизации, и именно это и является причиной современного цивилизационного кризиса, который мы имеем сомнительное удовольствие наблюдать и который развернется в ближайшие годы в полный рост. Потому что, как сказал однажды мой друг и коллега по системному анализу «от современных «гигантов мысли» общество требует предсказания катаклизмов, а не умных доказательств постфактум, почему катастрофы нельзя было избежать и почему она должна была произойти именно так, как произошла».

Товарищи ученые! Доценты с кандидатами! Когда вы только дотумкаете, что обезьяна в принципе не может построить правильную картину мира по одной простой причине: она не может учесть влияние человеческого фактора, он просто выходит за границы понимания обезьяннего мозга и ограничение это принципиальное, то есть непреодолимое в силу самой природы обезьяны. К сожалению, антропоцентризм непреодолим в естественных науках.

Весь мир измеряется по человеку, «венцу творения». Клетка – это тоже чудо, спросите любого биолога, но горе той цивилизации клеток, ученые которой будут представлять себе следующий уровень развития в виде чудовищной по возможностям клетки с безграничной приспосабливаемостью и универсальным метаболизмом. Раковая клетка – вот сверхчеловек в представлении обычной клетки.

Даже такие современные мыслители, как В. Виндж и ему подобные не избежали непреодолимого соблазна экстраполировать свои человеческие представления на Сверхразум, представляя его суперчеловеческим, но не НЕчеловеческим. Инстинкт самосохранения и инстинкт сохранения вида строго запрещают человеку думать на тему «что будет, когда нас не будет». И ведь ясно самым не закомплексованным мыслителям, что роду человеческому в его нынешнем виде осталось несколько сотен лет в лучшем случае, а то и меньше, а все равно, упрямо тянут кривую нынешнего развития человечества куда-то в бесконечность».

 

Такое вот мнение реального физика, посвятившего физике свою жизнь. И есть основания полагать, что его сомнения «а куда же мы идем и туда ли мы пришли?» не одиноки.

С другой стороны я понимаю тех людей, которые твердо стоят на страже нынешних канонов физики: для них будет что-то сродни крушению их жизненных устоев, если окажется, что сложившееся на данный момент представление об окружающем нас мире ошибочно. Понимать понимаю, но это не значит, что я разделяю их позицию. Пришло время набраться мужества и починить здание мироздания, в основу которого были заложены обветшавшие ныне краеугольные камни.

Заход на ту же цель – осмысление строения пространства, материального и информационного, неотделимой частью которого мы являемся – с другого бока. Повторение – мать учения.

Если бы я был бог, то мне было бы достаточно двух элементарных носителей: электрона и позитрона. Из них я бы построил протон, где были бы жестко связаны два позитрона и один электрон, добавил бы к тому нейтрон из мягко связанных двух позитронов и двух электронов, порезвился бы с комбинациями этих проточастиц во всем их многообразии, наблюдая за восприятием стороннего наблюдателя устойчивости одних комбинаций в виде стабильных атомов и невозможностью наблюдения этим сторонним наблюдателем всего многообразия комбинаций в формате вакуума из-за ограниченности его возможностей. Потешился бы над потугами стороннего наблюдателя усложнить систему восприятия мира посредством привнесения в его мироздание того, чего нет на самом деле, но что он придумает, типа кварков. Плюнул бы на все, увидев, что понимание простого выплескивается за рамки здравого смысла познавателя мира, и переключился на информационные поля, генерируемые познавателями в процессе их жизнедеятельности, где эмоции затмевают разум. На том бы и остановился, наслаждаясь информационными потоками, порождаемые процессом познания созданного мною мира. Простого, как дважды два, но невообразимо усложненного в попытках его познания.

Повторюсь: если бы я был творцом мироздания, то мне бы хватило двух элементов для создания мира – электрона и позитрона. И большой вопрос, как бы сейчас физики работали и другим про миростроение рассказывали, если бы электрон и позитрон были открыты одновременно.

В этом разрезе небезынтересной представляется крамольная мысль смоделировать строение Вселенной только из позитронов и электронов, рассматривая их как образующие элементы двух четырехмерных пространств, пересечение которых порождает наблюдаемую нами Вселенную, от галактик до атомов.

Причем одно пространство состоит только из позитронов, другое – только из электронов, и оба пространства обладают единственным свойством – создавать образующие их элементы по своим индивидуальным программам.

Все электроны, равно как и позитроны, абсолютно идентичны между собой, а потому нельзя отличить один от другого, нельзя выделить какую то точку пространства, и для внешнего наблюдателя все пространство электронов представляется как один электрон, а все пространство позитронов – как один позитрон, хотя в них постоянно идет процесс создания образующих их элементов.

Процесс создания электронов происходит по одной программе, процесс создания позитронов – по другой. Различие программ создания проявляется для внешнего наблюдателя как различие свойств электрона и позитрона, то есть, он имеет возможность различать электроны и позитроны. Пока пространства не взаимодействуют (не пересекаются), для внешнего наблюдателя они представляются как изолированный электрон и изолированный позитрон.

Когда пространства начинают взаимодействовать (пересекаться) в зоне пересечения образуется множество точек, которые уже не идентичны между собой, поскольку представляют собой либо электрон, либо позитрон, которые внешний наблюдатель воспринимает по разному в силу различия программ их создания. То есть, внешний наблюдатель воспринимает зону пересечения как пространство, состоящее из множества электронов и позитронов. Причем отличаются они для него лишь по характеру взаимодействия между собой.

Поскольку электрон, как часть пространства электронов, постоянно создает (генерирует) электроны, а позитрон постоянно генерирует позитроны, то для внешнего наблюдателя это будет восприниматься, как стремление электронов и позитронов заполнить собой все наблюдаемое пространство, причем одноименные элементы будут восприниматься как отталкивающиеся друг от друга, а разноименные – как притягивающиеся друг к другу.

Из-за различия программ создания электронов и позитронов в зоне пересечения пространств для наблюдателя будут возникать устойчивые пространственные комбинации электронов и позитронов. В частности, комбинация позитрон-электрон-позитрон (протон), которая для внешнего наблюдателя по характеру взаимодействия с электронами и позитронами будет идентична позитрону, но будет отличаться от него характером взаимодействия с наложенными электронно-позитронными парами (вакуумом) в силу особенностей своей пространственной структуры; и комбинация электрон-позитрон-электрон-позитрон (нейтрон). Взаимодействие электронов, позитронов и возникающих из них комбинаций с наложенными электронно-позитронными парами (вакуумом) проявляется как гравитация, а возмущения наложенных электронно-позитронных пар (их колебания относительно точки наложения) проявляются как электромагнитное излучение.

Ну, а дальше современная физика начинается, где Большой Взрыв – начало пересечения пространства электронов с пространством позитронов, тела – устойчивые пространственные комбинации, в основе которых лежат электроны и позитроны, масса – проявление взаимодействия тел с вакуумом (полностью наложенными электронно-позитронными парами), электромагнитное излучение – возмущение наложенных электронно-позитронных пар, скрытая масса Вселенной – суммарная энергия этих возмущений, расширение Вселенной – особенность мировосприятия внутреннего наблюдателя, который подобно пассажиру, сидящему спиной к движению, наблюдает убегающий в даль пейзаж, постоянство скорости света – следствие процесса пересечения двух четырехмерных пространств, движение в пространстве представляет собой распад и создание электронно-позитронных пар, и Первый закон Ньютона преобразуется в утверждение: при равномерном прямолинейном движении число распадающихся электронно-позитронных пар, образующих тело, равно числу возникающих электронно-позитронных пар, суммарная энергия распада-возникновения равна нулю, а, значит, равна нулю и сила, действующая на тело… Точнее, наоборот получается: если число распадающихся электронно-позитронных пар, образующих тело, равно числу возникающих электронно-позитронных пар, то мы воспринимаем тело, как равномерно и прямолинейно движущееся.

Еще раз по второму кругу

В этом мире случайностей мы ищем закономерности и, как это ни странно, иногда их находим. Поиск этот называется наукой.

Немного какофонии для осмысления. Мысли не в кучке, а вразброд. Может, кто осмыслит.

Возьмем всего одну элементарную частицу. Назовем ее электрон. Наделим ее всего одним свойством – стремлением заполнять собой все пространство. Заполнять таким образом, что каждая точка пространства представляет собой электрон.

Даже не так. Возьмем точку пространства. Назовем ее электрон. Наделим ее свойством (расширением, размножением) – стремлением заполнить собой (себе подобными) все сущее.

Наделим пространство всего одним свойством – создавать себе подобное (назовем это программой). Допустим (разрешим, создадим) еще одно такое же пространство и посмотрим, что будет происходить при их пересечении (столкновении, конфликте). Точки одного пространства – электроны, другого – позитроны. Все отличие между ними – программы создания.

Возьмем электрон. Пространство электронов, где каждая точка пространства является электроном. Говорить о движении точек изолированного пространства бессмысленно. Точки не движутся, они возникают. Все точки абсолютно неотличимы друг от друга. Никоим образом их пометить нельзя. Поэтому бессмысленно говорить о скорости распространения пространства. Во-первых, невозможно привязаться к какой-либо его точке (они неотличимы друг от друга, у всех них одно и то же свойство: стремление заполнить собой все сущее). Отличие точек (различие свойств) проявляется при пересечении пространств. В одиноком пространстве ничего не происходит. Как может происходить что-то там, где мы ничего не можем идентифицировать. События начинают происходить при пересечении пространств.

Приложим позитрон – пространство позитронов, где каждая точка пространства является позитроном со всеми причиндалами про вышеописанный электрон. Отличие от электрона – программа создания.

Пока пространства электронов и позитронов изолированы, ни с чем не взаимодействуют, то для стороннего наблюдателя (где б такого взять, когда его нет, но отвлечемся от философии) эти пространства представляются для нынешней физики точкой – это для математиков пространство можно умозрительно привязывать к системе координат, но как физически привязать то, что неотличимо друг от друга, к тому, куда его некуда привязать. Вот когда пространства электронов и позитронов начнут пересекаться (взаимодействовать между собой – рождается материя), тогда в дело вступает физика – появляется объект для изучения на основе различия свойств точек пространства. Говорить об изменениях (событиях) можно только в пространстве, порожденном пересечением других пространств.

Закон построения пространств: n-мерное пространство – результат пересечения (n+1)-мерных пространств, а происходящие в нем изменения – результат движения (n+1)-мерных пространств относительно друг друга). Основные свойства пространства – информация и энергия.

При пересечении пространств появляется возможность идентификации общих точек по направлению (скорости) их движения. А что с другими точками, теми которые или еще не общие, или уже не общие? Становятся ли они идентифицируемыми в результате начала пересечения?

Вариант. В результате пересечения пространств сразу все точки обоих пространств становятся идентифицируемыми. Помимо стремления к расширению (размножению) они приобретают еще одно свойство – направление движения. Как только в результате пересечения появляется одна единственная общая точка, так сразу же становится возможным отличать точки пространства по направлению движения относительно общего пространства.

И тут мы наблюдаем все многообразие нашего мира. Не разумея, что наблюдаем, поскольку попытка объяснить всю красоту и многообразие окружающего нас совершенного мира накладывается на несовершенство нашего мировосприятия.

Подытоживая представленную выше возможную модель Вселенной на основе Теории Взаимодействующих Пространств, получаем следующее. В основу теории положено определение пространства, как совокупности идентичных элементов, создаваемых по определенной программе и наделенных одним единственным свойством – генерировать новые элементы, неотличимые друг от друга. В силу этого сторонний наблюдатель воспринимает изолированное (невзаимодействующее) пространство как единое и неделимое целое. Все пространство для него представляется одной элементарной частицей, поскольку он не имеет возможности выделить какую-то отдельную часть этого пространства. А между тем в пространстве запущена программа, цель которой – занять собой все сущее. Рано или поздно работа программы приводит к тому, что стремящееся занять собой все сущее пространство вступает во взаимодействие (начинает пересекаться) с другим пространством, в котором также запущена программа генерации составляющих его элементов. Но программы генерации составляющих элементов в различных пространствах различны. Поэтому свойства элементов одного пространства отличаются от свойств элементов другого пространства. Таким образом, сторонний наблюдатель получает возможность отличить одно пространство от другого. Невзаимодействующее пространство воспринимаются им, как отдельная элементарная частица. Когда пространства начинают взаимодействовать (пересекаться), в зоне их пересечения появляются уже отличимые друг от друга, идентифицируемые частицы, поскольку они принадлежат двум различным пространствам, генерирующим свои элементы по разным программам. Это воспринимается как возникновение пространства в нашем обыденном представлении из одной его точки (Большой Взрыв в просторечии).

Отсюда выходит, что тому незачем далеко за чертом ходить, у кого черт за плечами: антиматерия никуда не делась, симметрия мироздания не нарушена – вся материя состоит из электронов и позитронов. Позитроны связаны электронами в протонах: один протон – это два позитрона и один электрон между ними. Все остальное от лукавого: собирается в наборы из электронов и позитронов, эти наборы ученые отождествляют с элементарными частицами, кварками и прочими математическими моделями. Ни антиматерия, ни темная материя, ни темная энергия от ученых не прячутся. Антиматерия на виду, надо только попристальнее к протонам присмотреться. Темная материя и темная энергия в воспаленных умах находятся. Природе они не нужны.

Немного математики

Зачем запихивать в протон неуловимые кварки и дробить элементарные заряды, если есть электроны и позитроны?

Расчет размера протона, состоящего из двух позитронов и одного электрона.

Положим, что изучаемый объект, протон, состоит из двух позитронов и одного электрона. Расположение линейное – в середине электрон, по краям два позитрона.

Взаимодействие между ними происходит в соответствии с законом Кулона:

F_k = e²/4πɛ₀r²

где r – радиус протона.

Положим, что протон вращается вокруг электрона и позитроны движутся со скоростью v – на них действует центробежная сила:

F_c = mv²/r

где m – масса позитрона.

Каким окажется размер протона для наблюдателя при этих предположениях? Сделаем расчет.

Для нахождения протона в равновесии, необходимо и достаточно, чтобы связывающая электрон и позитроны кулоновская сила уравновешивалась центробежной силой. Для позитрона снаружи протона получаем:

F_k^— — F_k⁺ — F_c = 0

где F_k^— – сила притяжения позитрона к центральному электрону, F_k⁺ – сила отталкивания позитронов в протоне, F_c – центростремительная сила вращения протонов в связке с электроном в четырехмерном пространстве.

Подставляем в расчетную формулу значимые величины. Получаем:

(e²/r²4πɛ₀) – (e²/4r²4πɛ₀) – (mv²/r) = 0

Откуда следует, что размер протона в данной модели равен

r = 3e² / 4πɛ₀mv²

С учетом изменения массы позитронов, вращающихся со скоростью v, получаем

r = 3e²(1 – v²/c²)^1/2 / 4πɛ₀mv²

Масса протона в рамках предложенной модели равна

m_p = 2m/(1 – v²/c²)^1/2 + m

где m – масса электрона.

Расчет производился при перпендикулярном взаимодействии пространств. Изменение угла вращения исследуемого объекта по отношению к наблюдателю (для него это время в нашем трехмерном пространстве, а для объекта исследования – момент проекции в наше пространство) может дать множественное порождение виртуальных частиц. Ну, типа того, что происходит с экспериментально наблюдаемыми нами проекциями одного и того же объекта в разные моменты его положения в нашем пространстве, что породило пищу для ума теоретиков от математики, раздробивших протон на кванты.

Квантование – эффект наблюдателя, находящегося в n-мерном пространстве, за процессами, происходящими в (n+1)-мерном пространстве. Эффект наблюдения зависит от угла поворота  вращения пространства наблюдателя относительно исследуемого пространства.

Поправка на ветер – тот факт, что позитроны находятся на расчетном расстоянии от электрона в составе протона, не означает для экспериментаторов, что это и есть истинный размер протона. Для них размер определяется радиусом взаимодействия протона с инструментами воздействия на него.

Про устойчивость протона. Неладно скроен, да крепко сшит. Сам по себе не распадется, не под то сделан. Чтобы его развалить – попробуй, попади в него в тот момент, когда он «беззащитен» для экспериментатора – вращаясь в четырехмерном пространстве, развернут в трехмерном пространстве экспериментатора таким образом, что центральный электрон не «экранирован» внешними позитронами. Тут нужно четко попасть в нужное время в нужное место. Причем не абы чем, а позитронами. Пулять в протоны встречными пучками протонов или электронов, чтобы развалить протон – дохлый номер. Протоны не пробьют защиту протона, потому как сами такие, внутрь не пролезут, а вышибить силой из протона его суть, нужна энергия нам пока, слава богу, недоступная. Электроны, если и попадут в цель, то сами займут место центрального электрона, он уйдет из системы, его место займет «электрон-вышибала», а экспериментатор «увидит», что «ничего не было» – протон, как был протоном, так им и остался. Тут можно хитростью сработать. Не в лоб по протонам бить, а лазером с частотой вращения протонов – выбить центральный электрон лазерным импульсом. Но к тому надо «попасть в частоту» вращения протона соответствующей тому частотой лазерного импулься, чтобы на момент воздействия центральный электрон был открыт для передачи энергии от лазера.

Радиационный распад. Если принять модель строения материи на основе электронов и позитронов, вращающихся в четырехмерном пространстве, то неустойчивость атомов можно объяснить динамикой их вращения и внутренней структурой. Тот же нейтрон, состоящий в рамках модели из двух электронов и двух позитронов, в отличие от протона в свободном состоянии получается неустойчивым из-за действия центробежных сил. В ядре они компенсируются упорядоченностью внутренней структуры, порой, не всегда, что приводит к распаду ядер, а «на свободе» позитроны и электроны из нейтрона разбегаются из-за вращения. Тот факт, что наблюдаемый распад ядер носит дискретный характер можно объяснить «эффектом наблюдателя» –  процесс в (n+1)-пространстве для наблюдателя в n-мерном пространстве будет восприниматься, как мерцание, квантование результатов наблюдения, порождаемых движением (вращением) наблюдаемого объекта относительно наблюдателя.

Резюме. Стоит ли искать черную кошку в темной комнате, если ее там нет? Зачем погружаться в поиски темной материи, скрытой массы Вселенной, голову ломать по поводу нарушения симметрии материи и антиматерии, если ничего никуда не прячется. Все нормально с симметрией. Кошка белая, просто в клубок свернулась. Если сверху посмотреть. Из четырехмерного пространства. Тогда и квантование, к которому теоретики прибегли, не выглядит таким уж заумным. Просто так устроен мир. Как мы то видим. И пытаемся осознать.

Послесловие

Вселенная не только необычнее, чем мы воображаем,

она необычнее, чем мы можем вообразить.

/закон Хелдейна/

Но кое-что мы вообразить себе можем, и это нас приближает к истинному познанию того мира, в коем обретаемся. Порой, ошибаясь. Порой, самих себя ошарашивая открывшимися нам таинствами Вселенной. Порой, забегая вперед творцов. В этом мире случайностей мы ищем закономерности и, как это ни странно, иногда их находим. Поиск этот называется наукой.